Подрядчик, что получил бы это место, был бы счастливчиком. Когда-нибудь это станет прекрасным семейным домом. Выделяющимся, но удобным для жизни. Было бы здорово переделать кухню. Поставить остров с барными стульями. А веранду на заднем дворе…

— Ты же понимаешь, что дать Джасперу в руки электроинструмент — это все равно, что умолять его отрезать конечность, не так ли? — сухо спросил Ноа с порога, отрывая ее от фантазий о ремонте. — Может и не свою, но он определенно это сделает.

— О, ты снова со мной разговариваешь? Как мило с твоей стороны.

Его зеленые глаза посуровели.

— Я лишь указываю на то, что он может пострадать. Хотя уверен, это сыграло бы камерам на руку.

Кэт перекинула волосы через плечо и изогнула бровь. Она не собиралась позволять ему выводить ее из себя. Нет. Вероятно, его бы больше разозлило, если бы она смогла сохранить спокойствие, несмотря ни на что.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, сладким голосом с щепоткой яда. Ее ногти впились в ладони, оставляя следы-полумесяцы.

— Я здесь живу.

Не может быть, Капитан Очевидность.

— Я имела в виду, что ты делаешь, прячась здесь в коридоре?

Ноа вошел в комнату, заметно нервничая, и подошел к книжному шкафу. Он поправил стопку книг в твердом переплете, семейную фотографию и коротко пожал плечами.

— Я не знаю, что я здесь делаю. Это даже больше не мой дом. Он был им раньше. А теперь я просто прячусь по углам, пока все остальные здесь живут. У меня теперь даже есть кот. — Он указал на Фелипе, прошедшего мимо дверного проема. — До наводнения у него не было хозяев. Он перемещался между семью разными домами, как временный кот³⁷, а теперь он решил поселиться именно здесь. Я даже не люблю кошек.

Она не собиралась его жалеть. Нет. Включить режим «Ледяной Королевы».

— Я чувствую, будто подвожу их. — Ноа засунул руки в карманы и невидящим взглядом уставился на задний двор.

Его признание вывело режим «Ледяной Королевы» из строя.

— Ноа, не будь идиотом.

— Мы не были готовы к наводнению. Некоторые жители были вынуждены покинуть свои дома. Есть вероятность, что мы лишились нашего основного источника дохода. И я должен положиться на тебя, чтобы все это исправить.

У нее было ощущение, что последнее беспокоило его больше всего.

— Ты никого не подводишь. Ни один город не может быть полностью подготовлен к одиннадцати с лишним дюймам³⁸ дождя. Это невозможно. Все твои жильцы разойдутся по домам. Ты получишь свой дом обратно. А Рождественский фестиваль будет разрывным.

Ноа не выглядел убежденным.

— Этот город? Эти люди? Это моя жизнь и мои средства к существованию. Я вырос здесь. К этому моменту мы уже запасались украшениями, готовясь к следующему событию после Дня Благодарения. Я не могу представить Мерри без Рождества. Это… Это было моим любимым временем в детстве.

— Все будет по-другому, — признала Кэт, присоединяясь к нему у окна. — Но по-другому не обязательно означает, что хуже. Во всяком случае, после всего, через что вы прошли, для людей это будет иметь чертовски большое значение.

Ноа вздохнул, но ничего не сказал.

— Ты прав в том, что относишься к нам скептически, защищаешь свой город. Не каждое шоу, которое могло бы приехать сюда, действовало бы в интересах Мерри. Но мы это делаем. Я это делаю.

— Я знаю, что ты делаешь для Джаспера, — признался Ноа. — Я понимаю, и это мило с твоей стороны.

— Что? Пытаюсь заставить его отпилить себе руку ради рейтингов, потому что его семье сейчас не хватает забот?

— Извини за это. Я устал и напряжен. Обычно я не вымещаю это на людях, но по какой-то причине одно твое существование действует мне на нервы.

— То же самое могу сказать о тебе.

— Интересно, чувствовал бы я то же самое в других обстоятельствах? — заявил Ноа.

Фелипе вошел в комнату и потерся о его ноги. Ноа неохотно нагнулся, чтобы почесать кота за ухом.

— Имеешь в виду, если бы тебе не пришлось следить за мной, как ястребу, чтобы убедиться, что я не разрушаю твой город ради денег с рекламы?

Он выпрямился.

— В значительной степени, да. — Его улыбка была кривой, и когда он посмотрел на нее так, Кэт почувствовала, как по ее коже пробежала легкая дрожь. Ноа Йейтс был красивым мужчиной. Жаль, что это не сочеталось с его личностью.

— Ну, думаю, мы никогда этого не узнаем, не так ли? А теперь пойдем подключим тебе микрофон.

— Микрофон? О, нет. Я не участвую, — покачал головой Ноа.

Кэт широко улыбнулась.

— Красивый городской управляющий, открывший двери своего дома для соседей и бездомного кота? О, да. Ты участвуешь. И ты будешь держать Фелипе у себя на коленях.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Шесть недель до Рождества

Как он и предполагал, это случилось. Ноа швырнул трубку. Первый эпизод «Рождества в Мерри» вышел в эфир два дня назад, и с тех пор звонки не прекращались. Волонтеры, предлагающие свою помощь, подрядчики, которые внезапно обнаружили окна в своем графике, предприятия, надеющиеся предоставить жителям Мерри скидки.

Кэт Кинг была одержима идеей превратить его жизнь, его милый тихий городок в цирк.

И теперь он был тем, кто отвечал на все звонки. Что ж, он этого так не оставит. У него была работа, которую нужно было делать, и город, который нужно было обеспечивать. Ноа не собирался быть автоответчиком телеканала.

Он надел пальто.

— Я ухожу, — сказал он своей секретарше Кэролайн.

Было холодно, а в прогнозе обещали снег на этой неделе. Но злость и негодование согревали Ноа.

Полевой продюсер³⁹ решил добавить его в копию всех рассылок графика съемок, чтобы он знал, где можно найти Кэт. Какая-то часть Ноа понимала, что он должен довести этот вопрос до сведения продюсера или Пейдж. Но он предпочел бы накричать на Кэт. Так было бы приятнее.

Ноа решил пройти четыре квартала до парка пешком. Последние несколько дней он проводил так много часов, засиживаясь в своем офисе, что прогресс в уборке города удивлял его. Здания, фундаменты которых были залиты водой при наводнении, были отмыты, а недельное ограничение парковки в последних трех кварталах главной улицы позволило команде дворников очистить засоренные водосточные желоба и бордюры от остатков грязи.

Мойщики окон быстро привели в порядок весь центр города, но он все еще был лишен каких-либо украшений. Хоть основная подготовка к празднику и не начиналась до Черной пятницы, обычно кое-где все равно проглядывали признаки Рождества, по которым он скучал. Со склада, в котором хранилась бóльшая часть украшений для парка, принесли неутешительные новости, что почти все предметы были либо повреждены, либо уничтожены.

Кэт, казалось, не была этим обеспокоена, но Ноа не мог не оплакивать десятилетия истории, погребенные под толщами черной воды.

Перед закусочной Реджи суетилась бригада, которая складывала гипсокартон и другие материалы. Кэт и ее амбиции. Разве могла одна женщина и пара бригад превратить затопленный парк в зимнюю страну чудес, разрушенную закусочную — в Мекку завтраков, которой она была прежде, и переделать полдюжины домов в пригодные для жизни помещения к Рождеству?

Нет, не могла. И этот факт был очевиден как день. Кэт Кинг вселяла в людей надежды только для того, чтобы они были разбиты. Не имело значения, сколько добровольцев придет с чистящими средствами и инструментами. Ни за что на свете какая-то симпатичная маленькая актриса не сможет спасти его город.

И тогда он будет тем, кто останется склеивать осколки, когда она соберет вещи и уедет из города. Он будет тем, кто потеет над бюджетами и счетами, делая трудный выбор, с которым нужно столкнуться. Несмотря на туман гнева перед глазами, Ноа помахал горстке людей, приветствующих его. Фрида Фоукс высунула голову из парикмахерской, чтобы поздороваться, а Исмаил Байлер прокричал приветствие поверх своей газеты со скамейки перед страховым агентством, которым руководил с 1967 года. Их жизнерадостность раздражала. Ноа знал, что они были в нескольких неделях от разочарования, и ему хотелось подготовить их к этому.