Кэт икнула.

— Ага, только не привыкай к этому, ладно?

Он приподнял ее подбородок, чтобы она взглянула на него.

— Я люблю тебя, Каталина.

Она всхлипнула, а горячие слезы скатились по ее щекам.

— Я чертовски люблю тебя, Ноа.

Он подхватил ее на руки и начал кружить, пока у нее не закружилась голова. За окнами плясали красно-зеленые огни — вся главная улица праздновала.

— Тебе, наверное, придется жениться на мне, — сказала она ему.

— Думаю, я с этим справлюсь, — поддразнил Ноа.

— Как мы заставим это работать? — спросила Кэт, схватив его за руку. Ей нужны были ответы на сотни вопросов. Где они будут жить? У нее оставался еще один год контракта с телеканалом. Как она его выполнит? Придется ли ей отказаться от своей славы?

— Мы подыщем варианты, — пообещал ей Ноа. — Важно то, что мы взвесим все «за» и «против» и…

— Ты такой горячий, когда берешь на себя ответственность.

— Суть в том, что у нас все получится. Я готов сделать все, что потребуется, Кэт. Это включает в себя поездки с тобой, если ты захочешь, чтобы я был рядом. Или я могу жить с тобой часть времени в Бруклине. Мы найдем то, что нам подходит.

— А что насчет Сары? Мы должны поговорить с ней…

Как по сигналу в кармане Ноа зазвонил телефон. Он вытащил его, поднял.

Звонит Сара Йейтс.

— Она ожидает «да», — сообщил ей Ноа.

Кэт выхватила телефон у него из рук.

— Что моя будущая падчерица делает так поздно в Рождество? — требовательно спросила она.

Крик Сары был оглушительным.

— Она остается!

Кэт услышала толпу, как через телефон, так и через окна кабинета. Она бросилась к окну, увлекая за собой Ноа, и подняла жалюзи.

Там, на улице, внизу, стояла бóльшая часть населения Мерри и ее команда.

Сара махала рукой из центра всего этого столпотворения, в окружении Кингов. Аккордеонист играл ноты «I'll Be Home for Christmas».

Кэт помахала в ответ, слезы текли рекой. Ноа вытащил телефон из ее рук и закрыл жалюзи.

Он обхватил ее лицо ладонями, этими сильными, добрыми, умелыми руками. Их поцелуй был всем. Нежный и собственнический. Сладкий и достойный обморока. Кэт была именно там, где и должна была быть. В объятиях мужчины, который верил в нее.

Ноа отстранился и провел большим пальцем по ее влажной щеке.

— Счастливого Рождества, Кэт.

ЭПИЛОГ

— Отложи кисть, иначе мы опоздаем, — предупредил Ноа. Он выхватил кисточку из рук Кэт и наклонился для поцелуя, когда она открыла рот, чтобы возразить.

— Мне осталось покрасить еще только одну стену, — сопротивлялась она, потянувшись к кисти, которую ее муж держал над головой.

— У тебя есть тридцать минут, чтобы принять душ и переодеться.

— Я скучаю по гримерной, — вздохнула Кэт.

— Ты получишь ее через несколько месяцев, — сказал Ноа, снимая с нее забрызганную краской футболку. — А сейчас у тебя есть пятьдесят пять молодых женщин, которые ждут, когда ты со словами мудрости отправишь их в открытое плавание.

Кэт обвила руками шею Ноа. Так что он услужливо отнес ее в ванную, наклонился к душевой кабине и повернул ручку, включив обжигающе горячую воду.

— Где мальчики? — спросила Кэт.

— Сара и твои родители развлекают их на улице… или, по крайней мере, пытаются предотвратить сожжение дома. Гэннон и Пейдж встретят нас в училище.

— Нонни тоже?

Ноа расстегнул ее джинсовые шорты.

— Нонни тоже, — пообещал он.

— А как насчет твоей мамы?

— Она делает прическу и встретится с нами на месте. Ты нервничаешь?

— Нет, — сказала она. — Да. Может быть? Взволнована. Очень, очень взволнована. Не могу поверить, что сделала это.

— Первый выпуск «Технического института Кинг». Это огромное достижение. Для них и для тебя. — Ноа сжал челюсть. — Я думаю, ты можешь позволить себе отвлечься от своего текущего проекта во второй половине дня и немного насладиться триумфом.

Кэт посмотрела через его плечо на их новую хозяйскую спальню. Она заняла весь третий этаж дома, превратив его в одну большую комнату с просторной ванной и двумя гигантскими гардеробными. Кэт обновила полы и была в разгаре оштукатуривания и покраски кирпичных стен. Цвет был подобран исходя из цвета постельного белья и подушек, сложенных стопкой на большой двуспальной кровати с высоким изголовьем. На каждом окне располагались растения, на низких полках были аккуратно расставлены книги и фотографии, а камин был готов к прохладным осенним ночам. Обстановка была умиротворяющей.

За исключением тех случаев, когда дети и кошки — однажды ночью Фелипе заявился с подружкой, и они так и не ушли — пробирались внутрь…

Сара и близнецы жили этажом ниже. А в одной из гостевых комнат неизменно кто-то пребывал.

Это был их дом. И хотя список проектов Кэт для дома может никогда не закончиться, каждый слой краски, каждый новый прибор, каждая демонтированная стена делают его еще более «их». И каждый корень, который они с Ноа пускали в Мерри, постепенно стирал тени из глубины его глаз.

Его мать, теперь уже нана, наконец-то начала свое собственное исцеление после того, как два года назад Кэт обманом заманила ее в кабинет психотерапевта.

— Как твоя речь? — спросил Ноа, подталкивая ее в сторону душа.

— Прочтешь? Она на комоде. — Кэт указала на свой планшет.

Ноа воспользовался возможностью, чтобы поцеловать внутреннюю сторону ее запястья над татуировкой, которой он регулярно поклонялся.

— Признаюсь. Я украдкой взглянул на нее вчера вечером, когда ты уснула. Она идеальна.

Кэт оживилась.

— Ты уверен? Ты бы сказал мне, если бы это было не так?

Ноа ухмыльнулся, и эта мальчишеская улыбка растопила ее сердце. Ей не удалось выработать к ней иммунитет. Еще нет, после трех лет брака, детей, домашних животных и множества проектов. Он и их мальчики путешествовали с ней, когда она снималась в конце весны и начале лета. Сара присоединялась к ним почти каждую неделю, иногда с Меллоди и Рики, иногда с Эйприл.

Кэт остановилась прямо перед кафельным душем. Вокруг нее клубился пар.

— Я ведь не сплю, правда? Это все реально?

Улыбка Ноа была мягкой и понимающей.

— Проверка реальности. Ты по-прежнему являешься телезвездой, хоть и всего несколько месяцев в году. У нас трое детей, которые, кажется, сделали целью своей жизни свести нас с ума. Благодаря тебе мы собираемся стать свидетелями того, как несколько десятков молодых женщин оканчивают профессиональное училище, которое ты придумала и построила. А твой муж по-прежнему считает тебя самой красивой, невыносимой и решительной женщиной в истории.

Кэт запустила пальцы в вырез футболки Ноа.

— Знаешь, я ненавижу пользоваться этим гигантским душем в одиночестве…

— Каталина Кинг, ты пытаешься соблазнить меня на секс, пока твои родители разбираются внизу с мисс Тинейджер и Двойным Бедствием?

— Получается?

Сброшенный Ноа ботинок с торжественным звуком отскочил от стены позади него.

БОНУСНАЯ ГЛАВА: ПОМОЛВКА

Кэт Кинг села за руль своего внедорожника и включила подогрев сидений на полную мощность, чтобы поджарить свою задницу. Конец ноября в Коннектикуте, очевидно, означал обморожение ягодиц. Пока она шла от поезда к припаркованной машине, кровь застыла в ее жилах. Она не могла дождаться, когда вернется домой, к Ноа, толстому одеялу на диване, огню в камине и фильмам, во время просмотра которых они будут спорить.

Прошло уже несколько часов после ужина, но дома ее ожидали остатки вчерашнего пира в честь Дня Благодарения.

У Кэт текли слюнки при мысли о тарелке индейки с картофельным пюре под маминым фирменным соусом. Они принимали гостей, она и Ноа. Большой старый дом на холме Мерри был идеальным местом для их семей, чтобы отдохнуть и наесться всеми известными человечеству углеводами. Ее родители, ее нонни, Гэннон и Пейдж с двухлетней Габби, которая была такой же независимой, как и ее мать. «НЕТ Я!» — такова была мантра Габби. Меллоди, бывшая жена Ноа, и ее муж Рики, а также их родители присоединились к ним. Даже мать Ноа пришла. Женщина проявила признаки жизни, немного посмеявшись над игрой Сары и Габби в прятки.