Это было нелепо. Он был взрослым человеком, черт возьми. И Кэт тоже. Он просто пойдет и поговорит с ней, прояснив ситуацию.

Ноа развернулся и направился в противоположную сторону. Он просто постучит в дверь Кэт и очень спокойно объяснит ей… что-нибудь.

Ноа все еще обдумывал это в своей голове, когда заметил, как она выныривает из производственного фургона и направляется в трейлерный городок. Кэт увидела его, и они мгновение смотрели друг на друга через дорогу, прежде чем она кивнула в сторону пустого грузовика рядом с фургонами.

Ее лицо было непроницаемым. Но Ноа был настроен серьезно. Он забрался в кабину на пассажирское сиденье, а она скользнула за руль с противоположной стороны. Они закрыли двери, и наступила тишина. Свет в кабине медленно погас. Внутри пахло несвежими сигаретами и пылью.

— Ты задел мои чувства, — объявила она без предисловий.

Все его заготовленные объяснения испарились.

— Прости, Кэт. Клянусь, я не хотел причинить тебе боль…

Она перебила его:

— Ага. Я знаю. На самом деле я здесь не для того, чтобы слушать извинения. Дело в том, что я позволила тебе задеть мои чувства. Я думала, ты стыдишься меня, как шлюхи, не желая, чтобы Сара знала обо мне.

Рот Ноа со щелчком захлопнулся.

— А? — выдавил он.

— Я осознаю, что, вероятно, это было не то, что ты пытался сказать.

— Абсолютно нет.

— Хорошо. Тогда ладно. — Она быстро кивнула. По-деловому.

— Хочешь сказать что-нибудь еще? — спросил он, увидев нерешительность в ее глазах.

Кэт вздохнула.

— Я завожу только случайные связи, потому что, ну, потому что это вписывается в мой график, мою жизнь. Ты заставляешь меня задумываться, может быть, это не все, чего я хочу. С тобой. И я на самом деле не готова рассматривать такую возможность. Потому что этого не произойдет. Я не останусь здесь, и я не знаю, когда я буду готова найти постоянное жилье и осесть на одном месте. Я даже не знаю, где буду жить в следующем году. И было бы несправедливо просить тебя ждать, пока я пойму, когда захочу остепениться.

Он кивнул и, не находя слов, продолжил кивать.

— В любом случае, я понимаю, что тебе может быть некомфортно, если Сара узнает о нас. Я не родитель. А ты — да. Я понимаю потребность в секретности. Так что… это все.

Она наклонилась к нему, запечатлела целомудренный поцелуй на его губах и повернулась, чтобы открыть свою дверь.

Ноа поблагодарил свои рефлексы за то, что они сработали быстрее его разума. Он схватил ее за запястье и притянул обратно через сиденье. Поцелуй, который он подарил ей, был каким угодно, только не целомудренным, напоминая им обоим о том, что поставлено на карту. Жар, восхитительная вспышка пламени, охватившая их, когда ее губы жадно задвигались под его губами, — это все, что имело значение.

Он отстранился и вгляделся в ее лицо, в эти припухшие губы, в полузакрытые каре-зеленые глаза.

— Скажи мне, чего ты хочешь сейчас. Что у нас может быть сейчас?

— Развлечение, — предложила она. — Давай просто повеселимся. Мне это нравится. Тебе это нужно. Выиграют все.

— Развлечение? — повторил он.

Она слегка улыбнулась ему.

— Не смотри на меня так, как будто я говорю по-русски. Развлечение. Голое развлечение.

— А будем ли мы развлекаться голышом с кем-нибудь еще? — настаивал он.

Ее глаза расширились, вспыхнув раздражением.

— Нет! Эксклюзивное развлечение только для нас двоих.

— Меня устраивает эксклюзивное голое развлечение, — сказал Ноа, запустив пальцы в ее волосы. Она закрыла глаза.

— И это может быть тайное эксклюзивное голое развлечение, — предложила Кэт. — Таким образом, тебе не придется заводить с Сарой непринужденную беседу о безопасном сексе.

— Я был бы бесконечно благодарен за возможность откладывать этот разговор как можно дольше, — признался Ноа.

— И подумай об этом с другой стороны, — весело добавила Кэт. — Я помогу тебе вести веселый образ жизни, и к тому времени, когда я покину Мерри, жители будут называть тебя мистером Веселье, а не мистером Нет.

Ноа рассмеялся.

— Я не думаю, что это возможно, — сухо ответил он.

— Никогда не недооценивай меня, Ноа. — Кэт подмигнула ему в темноте.

— Мне трудно поверить, что кто-то утруждает себя этим в отношении тебя.

Она схватила его за пальто и поцеловала. Это переросло в блуждание рук и шепот обещаний, пока вокруг них запотевали окна.

— Пойдем со мной домой, — потребовал он, прерывая поцелуй.

Она покачала головой.

— Сегодня Сара у тебя, — напомнила ему Кэт.

— Тогда завтра. Я встречусь с тобой.

Она снова покачала головой, но на этот раз на ее распухших губах играла улыбка.

— Съемки у Хаев весь день. Конечно, если вы, ребята, успели закончить домик на дереве.

Ноа гордо поднял свои забрызганные краской руки.

— У меня есть занозы в качестве доказательства.

— Бедный малыш. — Кэт нежно поцеловала его ладонь.

Он потянулся к ее руке и прижался губами к татуировке, отдавая дань уважения.

— Мне пора идти, — сказала она, и он слышал сожаление в ее тоне. — У меня много дел, которые нужно наверстать. Я игнорировала социальные сети, электронную почту и все остальное.

— Может быть, я могу позвонить тебе позже? — предложил он.

— Может быть, и можешь, — согласилась она с кокетливой улыбкой, которая заставила его почувствовать себя королем.

Она перекинула свои длинные медово-блондинистые волосы через плечо и застенчиво улыбнулась ему, открывая дверь грузовика. Каталина Кинг посмотрела на него, словно влюбленная школьница.

Ноа наблюдал, как она выскользнула из грузовика, а затем прошел остаток пути домой пружинистой походкой.

----

— Ты снова странно себя ведешь, — нахмурилась Сара.

Ноа замер на полуслове, нарезая свежую петрушку.

— Нет, не веду, — настаивал он.

— Папа, ты два дня хандрил, а теперь поешь и насвистываешь. — Она сверлила его взглядом с противоположной стороны стойки. — Ты ведешь себя как Лорабет Фидовски, когда она и Томми Биглоу ссорятся и мирятся.

— Лорабет встречается со старшеклассником? — Ноа не понравилась эта новость.

Сара застонала.

— Ты совершенно упустил то, что я пытаюсь тебе сказать. Ты такой папа!

Ноа решил воспринять это как комплимент.

— Еще раз к чему ты клонишь? — спросил Ноа, сгребая лопаткой горстку петрушки и посыпая ею две тарелки острого супа из тортильи.

— Мне интересно, почему ты ведешь себя как восьмиклассница, которая постоянно расстается и сходится со своим парнем из десятого.

— Хмм, — промычал Ноа. Он начинал понимать, что его предсказуемая реакция не осталась незамеченной дочерью.

Сара еще раз тяжело вздохнула и отнесла тарелки к столу. Ужины стали более тихими, так как в доме остались только они вдвоем. Ему не хотелось признавать этого, но временами было приятно иметь толпу под своей крышей.

— Разве ты не предпочитаешь, чтобы я был в лучшем настроении? — спросил он, уклоняясь от вопроса.

— Мне нравится знать, почему ты в том настроении, в котором находишься. Я ценю предсказуемость.

Ну, это было что-то новенькое.

— Ты ценишь предсказуемость? — повторил Ноа, как попугай.

— В каком-то смысле все дети ее ценят, — мудро настаивала она.

— Ха. Ну, я постараюсь быть более предсказуемым, — пообещал Ноа.

Сара опустила ложку в суп и пробормотала что-то о том, что родители «такие странные».

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Кэт спешила по тротуару так тихо, как только могла. Была почти полночь, и в ночном воздухе кружились снежинки. Съемки сменялись двумя совещаниями, короткой беседой с редактором сюжета, а затем переписыванием расписания на завтра. Ей и Дрейку предстояло провести еще один раунд интервью тет-а-тет, чтобы завершить эпизод Хаев. Она едва не потерялась в своих многокилометровых уведомлениях в социальных сетях, но она хотела увидеть Ноа. Хотела, чтобы он обнял ее. Хотела услышать медленное, надежное биение его сердца.